Allnarta's Asylum: In Rust and Blood: Проблемы на домашнем фронте [2]

Тридцатая серия.

* * * * *

Мы шли по до боли знакомым коридорам, изменившимся после моего ухода до неузнаваемости. Вокруг был полный бардак и множество следов случившегося после побега пожара. Мне было страшно и одновременно интересно встретить своих бывших сожителей.

По дороге нам встретился Офицер Уилкинс. Он был не особо рад меня видеть и, решив, что я представляю опасность для их драгоценного Убежища, сразу же напал. Получив в ответ пулю меж глаз.

...Человек, который когда-то ругал маленького мальчика за то, что тот пролез в запрещенные помещения, сейчас лежал мертвым телом передо мной.

И это не вызывало у меня никаких эмоций.

Смотрителя - того, кто заварил всю эту кашу с самого начала - мы тоже встретили. И он тоже был не шибко-то рад меня видеть. После монолога о какой-то там "чистоте крови жителей Убежища (к которой я, разумеется, не отношусь - я и мой друг вообще в его глазах - мусор, который нужно сжигать) он достал ствол и... Свалился трупом после того, как Джон выстрелил ему в рожу.

-Джон.

-Что?

-Зачем ты его убил?

-Он на тебя пистолет наставил.

-А если он не собирался меня застрелить?

-Мне похрен.

Лучше и придумать было нельзя. Теперь-то Амата точно встретит меня с распростертыми обьятиями.

...Хотя, какая разница?

Встреча с Бучем была самой интересной. И не только от приятного осознания, что сейчас я могу не просто дать ему с кулака по лицу, если понадобится, но и от его монолога о том, как ему хочется уйти из Убежища... И собрать свою банду.

Банду!

Я слушал, кивая с серьезным видом и радуясь, что платок на лице закрывает мою улыбку до ушей.

-Ты рейдером, что-ли стать хочешь, мальчик? - Джон, разумеется, не мог не подлить масла в огонь.

-Еще каким! Я всем Пустошам покажу, какой я крутой перец!

-Перец свой ты точно всем Пустошам покажешь, - на Джоне платка не было, потому выражение его лица, доставлявшее мне неописуемое наслаждение, ничего не скрывало. - Только вот "крутость" твою явно с другой стороны будут оценивать. Хотя, если подумать, там и девок хватает...

Буч охренел. Не только от наглости моего напарника, но и, видимо, от того, что тот был таки прав. Пафос с его морды растаял за несколько мгновений, и что ответить, он так и не придумал.

-Я наконец понял, какая дурь понесла тебя в "Супермарт", - отозвался Джон, когда мы шли дальше.

-Пошел ты.

-Это ты чуть не пошел. И этот пойдет, если его выпустить отсюда. Глубоко пойдет.

Разговор с Аматой был коротким и предсказуемым. Я, конечно, не ожидал от нее ничего особого - и уж тем более, радушного приглашения вернуться - но все же, было обидно. Мне пришлось столько пережить, а ко мне относились так, словно я вообще никогда не жил с ними под одной крышей.

-И это все? Ты просто выгоняешь меня? После всего, что я сделал? После всего, что между нами было?..

-Прости, Шадд. Общество Убежища не может принять тебя обратно. Ты больше не один из нас.

-И никогда не был. Пусть во внешнем мире и страшно жить, но я хотя бы узнал, что такое свобода. Слово, которое для вас - пустой звук. А ты, Амата - неблагодарная, черствая сука.

На мгновение я сам охренел от сказанного - раньше я бы никогда не позволил себе назвать так кого бы то ни было.

-Ты убил моего отца, - отозвалась она. В ее голосе был холод, а в глазах - презрение. Она смотрела то на меня, то на Джона, и - по ее взгляду было очевидно - она сразу поняла, что он мне не просто друг.

-Твой папаша достал ствол и намеревался меня пристрелить - это ничего? Из-за него я был вынужден бежать, чтобы спасти свою жизнь - это тоже норма? А...

Упоминание Смотрителя всковырнуло в памяти все еще кровоточащую рану; в глазах предательски защипало. Пришлось постараться, чтобы не дать ей в лицо. Я не сдержался и сорвался на крик.

- То, что мой отец погиб - это тебя не волнует?!

-Просто уходи. Навсегда. - последовал короткий ответ. Последнее слово ударило по голове, как тупой тяжелый предмет.

Навсегда...

На мгновение мной овладело желание перестрелять их всех к чертовой матери. Но момент гнева прошел, и я опустил оружие. Джон положил ладонь мне на плечо.

-Успокойся. Она не стоит того, - сказал он ровным, мягким голосом. Его прикосновения всегда успокаивали.

Я послушался. Она действительно не стоит ни моих переживаний, ни греха на душу.

Не проронив больше ни слова, я направился к выходу. Нет смысла красиво прощаться - все уже сказано. Джон последовал за мной.

Как только мы пересекли порог, тяжелая металлическая шестерня со скрипом закрылась. Навсегда.

-Вот и все, - вздохнул я.

Хоть на душе и скребли кошки, у меня появилось какое-то ощущение свободы. Меня больше ничего не тянуло назад - ни воспоминания, ни глупые надежды.

Джон молчал - я заметил, что после того, как мы... Сблизились, он стал намного менее болтливым. Я все не мог решить, хорошо это или плохо.

Он неожиданно оказался передо мной и прижал к только что закрывшимся дверям Убежища. Это в меру грубое и одновременно необъяснимо нежное движение прогоняло всякие тягостные мысли, заставляя меня краснеть и буквально таять в его обьятиях. Мое дыхание учащалось и становилось неровным. И как у него так получается?..

-Ты чего это удумал? - игриво спросил я. Разумеется, я знал, чего он удумал, и мне, что уж тут, очень нравилась его "задумка"...

Не отвечая - да мне и не нужен был ответ - он прижался ко мне еще крепче. В его глазах заиграли искры, а от полуулыбки, которая красноречиво сообщала мне, что отпускать меня он не намерен, по телу пошли мурашки. Думать о чем-то, кроме этого, становилось сложно, и меня одолевало уже знакомое предвкушение...

Может, я и потерял прежний дом и прежнюю жизнь, но взамен обрел нечто намного, намного большее.

Уверенный, требовательный поцелуй и обхватившие мою задницу руки, пальцы которых уже норовили попасть под одежду и потискать самое интересное, недвусмысленно намекали, что мы тут задержимся еще на полчасика.

Или на часик.